Осколки (Трилогия) - Страница 188

188

Не нагруженный… Значит, понадобится от силы пара шестивесельных лодок, чтобы подтащить корабль к причалу. Могла бы вообще остановиться на Внутреннем рейде, как поступают те, кому нет нужды перевозить груз. Фессы, к примеру, и вовсе не заходят дальше, чем Внешний рейд. А зачем? Доставить курьера с посланием — лодки хватит. На веслах не выгрести? Можно милю и под парусом пройти, особенно если ветер не страдает в этот день ленью. А тащиться к пристани, доверяя свою безопасность швартовым суденышкам и их командам… Не всякий капитан отважится. К слову сказать, у нас такие умельцы находятся, что после их трудов на королевскую казну падает немалая неустойка. Да, именно на казну, потому что все портовые службы подчиняются Ее Величеству и находятся в собственности престола. С момента установления этого самого престола.

Разгрузки не предвидится: есть шанс быстро и незаметно провести встречу и убраться восвояси. Но когда мне это удавалось? На памяти — ни разу. Пусть зрителей будет немного, но и одной пары любопытных глаз достаточно, чтобы к вечеру последний портовый служка во всех подробностях знал обстоятельства прибытия daneke Амиры, и не только знал, а еще и расцвечивал их на свой лад. Когда мне становится совсем муторно и скучно, я, чтобы набраться здоровой злости, интересуюсь последними сплетнями на свой счет. Надо признать, помогает. Главное, не переусердствовать: некоторые истории обрастают, как днища кораблей ракушками, такими непристойными фантазиями, за которые даже набить морду покажется слишком человеколюбивой мерой наказания. Да и есть ли смысл бить? Лучше не замечать. Хотя показное равнодушие зачастую служит более явным подтверждением совершенного греха, чем яростное отрицание…

А хорошо парит: к вечеру можно со всей уверенностью ожидать в гости дождик. Хоть висевшие с ночи в небе облака слегка поистерлись, словно ношеный плащ, позволяя солнышку кокетливо подглядывать за происходящим на земле через редкие прорехи, дымка никуда не делась. Что ж, и к лучшему. Не так сильно взмокну, как можно было бы предположить.

Ненавижу форменную одежду, но вовсе не потому, что она неудобна, а потому что она — форменная! Во-первых, черный цвет камзола и штанов. Теплынь, подавляющую часть года царящая в Антрее, протестует вообще против любого темного цвета, а уж угольно-черный… Просто издевательство. Это, мол, традиция, от морских, мол, мундиров, да и краску проще готовить. Угу. Проще. Но кто сказал, что простое — значит, единственно правильное? Мне гораздо больше нравится обмундирование Городской стражи, чем Береговой. К тому же, подчиненным амитера положены разные одежки для патрулирования и для сидения в кабинетах, что, согласитесь, немаловажно, поскольку очень трудно приспособить один наряд к разным обстоятельствам. Но «городским» проще, у них есть Виг, который и сам не дурак уютно чувствовать себя на службе. А кто есть у меня? Калли, совершенно не заботящийся о моем удобстве, и седоволосая бестия, по странному стечению обстоятельств оказавшаяся у руля моей хрупкой лодчонки.

За какие заслуги Хеллен Ра-Ван получил в свои руки управление Береговой стражей, можно только догадываться. Интересоваться — ни-ни! Несовместимо с жизнью и здоровьем. Нет, я ничего не имею против этого парня: с должностью справляется, дай боги каждому. Но мелкая вредность, заключающаяся в том, чтобы запретить нижестоящим офицерам носить мундиры из более приятной, чем сукно двойного плетения, ткани… Прощения не заслуживает. По моему скромному мнению. Сам-то щеголяет шелковыми камзолами, а все остальные должны и в дождь, и по солнцепеку таскать на себе лишнюю тяжесть. А если еще учесть, что пот, впитываясь и высыхая, оставляет на черной ткани белые разводы… Уверен: если Калласа только с трудом и большим напряжением воображения можно заподозрить в деловом сговоре с daneke Марой, то Ра-Ван, уж точно, получает свой постоянный (и поверьте, весьма изрядный) процент с отстирывания форменных мундиров!

Хорошо хоть, ворот не глухой, а при случае можно и вовсе расстегнуть пуговицы до пояса — когда назначенный для еженедельной проверки вида подчиненных капитан находится на другом краю порта. Впрочем, сейчас я и сам не рискну дать свободу и свежего воздуха груди, потому что…

Все-таки, успел: щелкнул каблуками и опустил подбородок, изображая поклон, в тот самый момент, когда гостья появилась на верху сходней.

— Ай-тай, как любезно с вашей стороны лично встречать старую больную женщину!

Как же. Старая и больная? С такой-то гладкой кожей? С сияющими глазами, белки которых своим цветом походят на молоко? С движениями, обманчиво неуклюжими, но говорящими о полном контроле над необъятным телом? Не смешите меня. Старая и больная… Ххаг! Если бы это было кокетством, пусть. Смирился бы. Но раз за разом, с надоедливым упорством вести себя, как избалованная вниманием придворная дама? Хотя…

Она ведь и есть что-то вроде того. Придворная. Насколько могу доверять сведениям Калласа, daneke Амира — одна из немногих южных купцов женского пола, получившая право вести торговлю именно по настоянию хаиффа, любимому сыну которого была кормилицей. Наверное, в те годы, пятнадцати лет от роду, будучи замужем и только-только родив собственного ребенка, она была хороша собой. Впрочем, призрак красоты и сейчас витает в ее чертах, но красоты какой-то неправильной. Суровой. Словно эта женщина давным-давно отставила в сторону мысли о том, чтобы кому-то нравиться, любить и быть любимой, отдав всю себя другим устремлениям. Да, пожалуй, так и есть. Но на кой ххаг тогда доводить меня нелепым кокетством?!

188